Иисус Христос давал совет придерживаться голодания ради чистоты сознания и телесного обновления. Врачи древности — Гиппократ, Авиценна, Цельсий — продлевали голодовку у больных ради лечебных целей. Парацельс утверждал, что лучшее лекарство от многих болезней — голод. Философы Древней Греции — Пифагор, Платон, Сократ — голодали ради острейшего восприятия духовных истин и поддержания себя в здоровом теле. Пифагор сам перед поступлением в Александрийский университет голодал сорок суток ради усиления умственных способностей и этого же требовал от своих учеников. Американский натуропат Поль Брэгг разработал целую систему голодания, которой придерживался всю свою сознательную жизнь, назвав её «чудом». Русская поговорка гласит, голод — не тётка, а родная мать.
Общеславянское голод обычно возводится к восстановленной не полногласной форме праславянского *gold, план выражения которого на консонантном фоне сохраняется в формате старославянского жьлдѣти «желать», что находится на уровне лексического и семантического отождествления между обозначающим голода и обозначаемым желания, то есть голод как желание.
Желания возникают, когда насущная потребность не удовлетворяется в полной мере, предвосхищая отсутствие того, что время от времени хотелось бы иметь у себя. Опыт подсказывает, что непреодолимые желания приходят как насущная потребность не только в плотской пище, так как кушать хочется всегда, но и в пище духовной, потому что не хлебом единым жив человек. Процесс голодания имеет самое не посредственное отношение к питанию тела и воспитанию души. Духовный голод. Но так как оба эти желания по своей животной составляющей витают в воздухе кои-то веки, можно предположить об их взаимоисключающей зависимости. Ведь духовный голод предрасполагает к излишествам в плотской пище, в то время как голод плоти предрасполагает к стяжанию пищи духовной. Состояние внутреннего удовлетворения, как равновесия с одной стороны души, а с другой — тела, прямо противоположно внешним удовольствиям. По сути же, тем меньше духовного утешения, чем больше плотских утех.
Вообразим ли человеческое тело домом духа святого либо храмом бога живого, смертный грех чревоугодия неизбежно превращает его на глазах в обитель зла и развалины. И рано или поздно добрый дух не сможет долее пребывать в этом обиталище злых духов и к тому же в удручённом состоянии, и оставляя бренное тело как ту же развалину, окончательно покидает это скверное место в поисках нового для себя дома, ведь в здоровом теле — здоровый дух, а больное тело его угнетает. Тот, кто посвятил свою жизнь «стяжанию духа святаго», обязательно обретёт его в здоровом теле, ибо чем меньше будет плотских утех, тем здоровее будет тело и будет больше духовного удовлетворения.
Если не допускать ни переедания, ни недоедания, лёгкий голод всё время будет присутствовать с каждым следующим приёмом пищи и после оного. Приятного голода! И такой подход к еде настолько же естественен, насколько и желателен. Животный голод присутствует, если довольствоваться только лишь ежедневно растущими потребностями, уподобив себя жвачным животным. Зверский голод присутствует тогда, когда вся скотина съедена. Злость хищника является такой физиологической потребностью животного организма в пище; злость человека является следствием духовной невоспитанности и неудовлетворённости своих желаний, так как обычно удовлетворённые собой души ни на кого не нападают.
Обозначающее злость, как производное от прилагательного злой, может быть классифицировано как имя состоятельное и как имя существительное согласно словообразовательной модели голод (ст ← д: злыдень) на том основании, что и наречие впроголодь (сть ← дь). Физиологическое состояние злости появляется вследствие сильного чувства голода, с которым потребность поглощать больше пищи только увеличивается. Форма действительного поглощать производится по тому же правилу передвижения согласных и закону консонантизма (щ ← ст ← д); например, щека ← (диал.) штека ← дека*; сравнительно мощь ← мост ← модъ*. Отсюда глиста как производное от глида*, паразит, питающийся за счёт хозяина неограниченно; то же неологизмы — глыдень и глыщ {глист}. Или глотка как производное от имени действительного глодать (т ← д) и поэтому глотание как функция глотки. Поэтому глоток воздуха осуществляется через носоглотку или пищи — через ротоглотку, а то и другое — через гортаноглотку поступает в дыхательные пути или пищевод. Жрать в три горла. Стало быть, существительное женского рода злость может быть не полногласной формой существительного голод мужского рода, развившейся на ступени чередования и палатализации корневых согласных [г] и [д] — голодный {злостный}, как по форме, так по содержанию близкого существительному głod, прилагательному głodny в польском языке. По другому, форма слова голод является внутренней по отношению к внешней форме злость, то есть как мотивирующий фактор и та же лекса.
Слова, не имеющие аффиксальных структур, но произведённые на основе слов, у которых имело место передвижение согласных или гласных с изменением их значений в корне, являются формой словопроизводительной грамматической модели и в парадигматическом ряду могут классифицироваться как отдельная группа парапроизводных. Слова, имеющие аффиксальные структуры, ставшие формантами их корня и значения, являются в синтагматическом ряду группой, классифицируемой как синтапроизводные. Это в сравнении с отдельно взятой группой слов, обычно классифицируемой как производные, имеющие в основе своей не корневые аффиксальные структуры. Примерами из парапроизводных являются злость и глист, от синтапроизводных — глоток, и глотка является простым производным. Слова, произведённые без изменения их естественных значений, становятся типичными производными, как например поглощать ← глодать; и наоборот, производные с их естественно изменёнными значениями являются атипичными производными, как например глист, злость ← глодъ*, глодь*: заморить червячка.