Почти все учёные признают за словом греческое происхождение и древнейшее заимствование в славянские языки, даже несмотря на то, что древнегреческое καραβος в значении морского судна отмечается только лишь с VII века новой эры. Согласно их мнению, славянское происхождение исключается уже в виду того, что греческая β «бета» передавалась как славянская б «буки», отнюдь не в «веди», как должно было бы быть в случае древнейшего заимствования слова в греческом, и что родство с такими близкими по смыслу и назначению словами как кора и корыто необъяснимо в виду конечного форманта ~бль.
Давно выдвигаемые предположения в наше время устаревают по той простой причине, что древнегреческая бета в заимствованных словах передаётся через старославянскую веди, а не буки: βαρβαρος → варвар, и что предположению о раннем заимствовании греческого слова противоречит позднее свидетельство о нём по письменным источникам в значении «морское судно».
Общеславянская основа как нечто новое в современной русской этимологии не рассматривается в принципе. Источник заимствования слова как правило ищут в тех языках, где оно вообще не встречается, например, в тюркоязычной семье народов: казахский keme, киргизский кеме, турецкий gemi, азербайджанский gəmi, узбекский kema и узбекский (кириллица) кемасозлик. Предполагается, что древнегреческая бета в общеславянском кораб обусловлена якобы тем, что речь идёт о «бродячем слове», попавшем в древнегреческий язык из какого-то реликтового диалекта, принадлежащего семитской группе языков, — арабское qarib, судно. Карибские острова, острова кораблей на золотом пути из Нового Света в Старый. Сравнительно с чем арабское же al’safina, корабль.
Более чем убедительно, а по-видимому так оно и есть, выглядит по целому ряду признаков этимология слова кораб, как образованного на базе общеславянских основ слов кора, корыто. В Кратком этимологическом словаре Н. М. Шанского даётся следующая формулировка корабля: «судно, похожее на долблёную или плетёную, обтянутую кожей посудину». Чешское korab, выдолбленное дерево; болгарское короб, корыто для винограда, желоб водяной мельницы, и русское короб, ящик. Нельзя тут не заметить чисто внешнего сходства между кораблём и глубоким вместилищем, которое сближает эти понятия в плане выражения и содержания. Нечто подобное и образное наблюдается между словами судно и посуда, посудина и сосуд, лодка и ложка, корыто (уничижительное название судна) и корыто (выдолбленная часть ствола дерева), диалектное кораб, судно и короб, ящик; корба, ладья и карбас то же. И при ближайшем рассмотрении сходство в названиях наводит на ту мысль, что стены современных им русских и славянских судов были подобно корзине или коробу сплетены из прутьев или корней как во времена Гельмольда стены домов поморских славян или в наше время на территории Украины. Исидор, в этой связи, упоминает, что латинское слово carabus — это малая ладья из плетёных прутьев, обтянутых кожею. Обшивка кожей применялась против всасывания воды, и в числе припасов для снаряжения этих судов Константин упоминает именно кожи. Такие корабли из прутьев и воловьей кожи были и у британцев, и в Лузитании, и даже в Египте.
Каким же образом слово могло быть заимствовано из древнегреческого языка, если данному предположению противоречит его чисто славянская этимология, не говоря уже о временном расхождении двух языков! При всём том, что в этом формате оно известно только восточно-славянским языкам: в русском корабль, белорусском карабель, украинском корабель, а с учётом исторических путей и в болгарском корабът. У Эксарха Болгарского например употребительны формы кораб, кораби и корабль. Для сравнения в македонском бродот, боснийском и хорватском brod, сербском брод, польском statek, словенском ladja, чешском и словацком lod’. Вследствие этой этимологии корабль является суффиксальным производным как прилагательное от существительного кораб с формантом ~ль или корабь с постфиксальной структурой ~ель. Этому же соответствует краткая форма прилагательного рубль, то есть рубленный, и малоупотребительное рубь (> рубель), или вышедшая из употребления форма древнерусского безоумль, то есть безумный, либо редкая форма прилагательного древний в составе сложных слов, например древлеславянский. Сравнительно с топонимом Ярославль, как «город Ярославлев», и антропонимом Яковль, как «фамилия Яковлев». Племя древляне. Надо полагать, что существительное корабль когда-то было кратким прилагательным как коробль*, значение которого сводится к представлению о нём как о «коробоподобном», «корзинообразном» или просто короблевидном плавательном средстве. Дела скорбные. От него собственно говоря происходит caravella, как тип парусного судна, распространённого по всей Европе, прежде всего в Португалии и в Испании, во второй половине XV — начале XVII века, с которого и начиналась эпоха Великих географических открытий, и с которым неизменно связывается имя Христофора Колумба и название моря Карибское. Откуда помимо прочего имеем множественные заимствования в башкирском, марийском и чувашском карап, татарском кораб и удмуртском корабль языках. Для сравнения, судно по-гречески to ploío и посуда, piáta; лодка (ладья), várka и ложка, éna koutáli; корыто, káto и короб, koutí, но корзина, kaláthi; корабль, ploío и кора, floiós, а флот по-гречески stólou. Исходя из этого перечня слов и понятий, приближенных в плане выражения и содержания, греческая форма καραβος не могла возникнуть в греческом же языке, поскольку корневая основа греческого в плане содержания недостаточно информативна, другими словами, форма не соответствует содержанию.
Принятое большинством голосов за объяснение названия морского судна как заимствования из греческого καραβος, возводимого к греческому же καραβος, краб, в высшей степени неудовлетворительно, так как происхождение названия судна объясняется округлым телом краба, отнюдь не овальной формой короба, притом что не объясняется происхождение названия самого краба. Ведь если различные в плане содержания слова одинаковы в плане выражения, не всегда имеет смысл отвечать на вопрос, в какое время или при каких обстоятельствах одни слова возникли раньше или позже других, так как происхождение столь различных по содержанию языковых знаков находится по признаку, отнюдь не по внешнему сходству или первой фиксации слова. Краб, как ни странно, тоже имеет самое что ни на есть прямое отношение к коробу, потому что тело краба находится как будто в коробке, как тело рака находится в раковине, моллюска с жемчужиной в ракушке, то есть покрыто прочным корковым слоем как дерево корой, что добавляет вескости. Рака фараона. Восстановив полногласное оро, получаем на выходе исконно русское слово коробъ! И греческое καραβος, краб, по видимому, тоже ведёт своё происхождение из корневой системы русского в частности. Сравнительно с чем имеем латинское corpus, тело как коропка (И. И. Срезневский), то есть плоть или плетево, или глиняный сосуд, ёмкость для жизненно важных органов, не говоря уже о вместилище души, разума, совести, покрытое защитным слоем кожи как дерево покрыто корой. Вопреки мнению, что русское краб происходит от голландского krab или немецкого Krabbe в том же значении, сближая с немецким krabbeln «барахтаться, копошиться», или по простому карабкаться.
По всей видимости, общеславянское кораб перешло сначала в греческий язык как καραβος, а от него уже в латинский как carabus, поскольку сходство обоих наименований имело решительное влияние на практическое значение слов в самой Византии: под этим названием Константин Багрянородный разумеет только русские корабли, которые находятся на службе в греческом флоте. А император Лев Премудрый будучи от роду славянского давал начальникам императорских дромонов титул протокарабов. Для сравнения, по-латински судно — navis и посуда — crocery; лодка, naviculam и ложка, dicula; корыто, et egrediens и короб, arca archa, но корзина, cartallum; корабль, navis и кора, buccella, а флот по-латински classemque. Если исходить из этого перечня слов и понятий, приближенных в плане выражения и содержания, латинская форма carabus не могла возникнуть на почве латинского же языка, так как корневая система латинского в плане выражения недостаточно информативна, другими словами, форма также не соответствует содержанию.
Подытоживая, представляется необходимым определить границы внутренней формы каждого слова, рассмотренного в формате корабль и не только, которые однозначно все восходят к древнерусскому коробъ, глубокое вместилище типа ящика, изготовленного из древесной коры и корней, как деревянная ёмкость; корзина, лукошко; и производным от него коробок и коробка. С фонетической точки зрения p ← b → v, например барка → βαρκα [várka], лодка, тот же баркас или та же баржа.
Недооценка исторической миссии славянства или русского мира в частности привела в своё время старых немецких учёных, а в наше время приводит всё новых русских к нежелательной этиологической инверсии и, как следствие, сомнительной этимологии.